| На главную страницу | Другие статьи о Северном |
|
ДВЕ ДОРОЖКИ-НЕ ЧЕТЫРЕ...
Дело было где-то в конце зимы 1983 года. Что-то у меня осталось такое впечатление, что времечко было довольно-таки душное. Я тогда уже переписал у Виктора Иваныча Кингисеппа почти всего Северного, Беляева, и других корифеев семидесятых; а интересного новья как-то в упор не замечалось. Промелькнул первый Розенбаум с Жемчужными, да Виталий Крестовский - и тишина… Нет, какие-то новинки Кингисепп демонстрировал, но все это настолько не впечатляло, что и названия-то теперь не вспомнить. Не знаю уж, почему в этом деле сменился "климат"; может, - оттого, что на трон сел полуживой чекист дядя Юра? Правда, тогда это как-то и не связывалось… Впрочем, базар-то завел я вовсе не о политике; а просто хотел сказать, что той зимой по части хорошей блатной музыки стало несколько голимо. И каждый редкий раз, когда Кингисепп мне звонил, обуревали радужные грезы… И вот как-то он меня вызвонил, - вечером уже, - и пригласил нанести визит, да безотлагательно. Но не за каким-нибудь новьем, а потому как попали к нему редкие записи Северного под гитару! Я, правда, не очень-то въехал в необходимость прям счас сыматься да лететь; и отговорился на завтра. Куда, - думаю, - на хрен, денутся эти записи? а у меня и ленты-то сейчас нет. То есть, понять-то я, вроде, понял, чего он спешит: записи эти достались ему на короткое время … Но для меня-то не было особой разницы: писать прямо с них, или с тех копий, что Кингисепп наделает для себя. Его "Союз-ноль-ноль первый" уж не должен был сильно испохабить качество, тем более - гитарных… Ну, и поехал я к нему назавтра, да еще поближе к вечеру. Записей, он говорил, выходит часов на семь, - тридцатка, стало быть по его таксе… И еще за ленту, - да, не жук насрал для бедного-то студента. Но для такого случая! - грех, конечно, стонать… Прикатил, стало быть, захожу… а Виктор Иваныч сразу на меня и в наезд: ленты, мол, послезавтра уже отдавать, когда писать будешь?... Ну, я удивился маленько, и все еще не врубаюсь: - Да я-то что… Да я потом и у вас перепишу… - Нет! - отвечает, - я их себе писать не собирался! Я вчера об этом и говорил. Ни хрена такого он мне не говорил! но это уже и не важно… Обалдел я, понятное дело, от совсем другого. Ни фига ж себе коллекционер - раритетные, можно сказать, записи, а ему - не надо! Оказалось, правда, что не совсем уж не надо; просто он не пришел в такой восторг, как я, от самого факта существования этих записей. Не знаю, как уж он их оценивал с чисто музыкальной точки зрения, но вот исторической ценности почему-то в упор не ощущал! А товарной на сию минуту у них и впрямь не было… Вообще, у Иваныча как-то к этому времени понятия перекосились совершенно. Все-то он гонялся за новьем, "коммерчески перспективным"; а чуть позже меня уже просто убил, когда резко увлекся Шуфутинским и Токаревым. Ну, навар-то он с них тогда поимел; все это шло нарасхват… только кого теперь-то этим удивишь, когда все это издано и переиздано? А тогда, в погоне за модной эмигрантской музыкой, Кингисепп совсем забросил заниматься старыми записями из 60-70, интересными только для особо тонких коллекционеров. Почему он не соображал, что это еще станет антиквариатом? Может, он просто считал наши "старые", (а для него-то еще вчерашние!) записи более примитивными, пройденным этапом, что ли... И кто ж тогда мог предположить, что все это скоро выйдет из подполья? Впрочем, это я уже съехал куда-то в сторону от темы... Так вот, и гитарного Северного он тогда не шибко рвался писать, - дескать, и со временем-то у него почему-то ощущались напряги, и записи те были двухдорожечные, а такой магнитофон ему, якобы, было враз не найти… - В общем, - говорит, - бери эти ленты… (Я совсем рухнул. Потому что своих лент он никогда никому не давал)… - Доставай двухдорожечный магнитофон, и пиши, но чтоб послезавтра утром все опять у меня уже было. А я у тебя потом, может, перепишу… Что ж! вырос и я до такой чести - уже сам Кингисепп у меня будет писать, а не наоборот. Хотя моему старому "Ростову" до его "Союза" далековато… но ничего, потянет для гитарных. А он продолжает так, между прочим: - Ну, много я с тебя не возьму за это, - …стольничек. О чем я там плакался? о тридцатке? Но куда деваться? - ради такого я готов был забодать и последние джинсы. Взял я ленты, смотрю: а это вообще нечто дубовое, три- или диацетатное, то есть по старому тип 6, а то и хуже… И катушки такие древние - со шкалой. А коробки - вообще песня. У Кингисеппа, правда, тоже все было в самодельных коробках, но эти были так солидно заделаны… Обклеены даже не коленкором, а дерматином под крокодила. Где он эти записи только откопал? Впрочем, спрашивать я и не стал, - благо, Кингисеппа-то уже знал не первый год; и ясно было, что ни хрена он не скажет, только темноты напустит... Но, видать по всему, - ленты из чьей-то старой коллекции, начала семидесятых; кто-то то ли не успел перенести на новую ленту, то ли не захотел. Действительно, значит, - раритет! И еще было ясно, что это, скорее всего, не из близких знакомых Кингисеппа. Потому что свое знакомство с ним еще в 1979-м я и начал с того, что запросил всего гитарного Северного. И он мне тогда записал все, что у него было; и больше ничего такого не обещал, и о записях, которые есть еще у кого-то, не говорил… Видать, сейчас все это к нему и впрямь свалилось нежданно. А больше уж я никаких мыслей про все эти дела выжать не мог… Ну ладно, поехал я до дому с теми семью бесценными лентами; на дворе совсем уже вечер, а ведь надо где-то еще выискивать двухдорожечную бандуру … Правда, гитарные записи - не такая уж запредельная фонограмма, чтоб сильно исказиться со стереоголовы; да хочется все ж сделать по уму. Но в восемьдесят третьем году двухдорожечные магнитофоны еще не стали антикварной редкостью, и особых проблем с этим делом я как-то не ожидал… Хотя все мои товарищи шагали в ногу с прогрессом, и у всех уже было только стерео. А старую ламповую технику развинтили все, или повыкидывали… Последним мой бывший одноклассник, по кликухе Батон, почудил минувшим летом: выбросил свою "Комету" с двенадцатого этажа, на длиннющем сетевом кабеле - чтоб в полете еще играла… Развлекался, деточка. Но вообще, напрягов я, повторюсь, не ждал… а ведь уже хорошо знал, какой закон царит у нас в жизни!.. Мэрфи - по научному, а по рабоче-крестьянски - подлости. Наутро я в этом и убедился в очередной раз. Вспомнил, у кого в нашем дворе было что-то подобное; дошел.... - Да, есть такая, "Астра-4", две дорожки. Нормально. Взял я этот гробик, приволок домой, весь довольный… и только тут дошло - западло-то какое… На моих лентах запись на 19-й скорости, а у этой чертовой "Астры" - только 4 и 9. Правильно, на фига советскому человеку больше? Существовал, правда, трюк: гонять 19-скоростную запись на девятке, а у себя писать на четверку. Чтоб потом проигрывать на девятке. Но я эту мысль с ходу похерил: мало того, что от таких высоких технологий вся частотка сядет на хрен; если еще в скоростях будет расхождение, (а не быть его не может) - получится вообще уё… Что ж делать? Схватился за телефон… из близживущих товарищей только у одного еще оказался двухдорожечный магнитофон… надо ли говорить, что такая же "Астра"? Нет, раз уж не прет… Ну, и плюнул на поиски, - время-то идет; черт с ним, буду гонять на своем четырехдорожечном "Маяке". Мелькнула, правда, еще одна дикая мысль: переставить голову с "Астры" на "Маяк", да чего-то там не вышло с крепежом, - стандарты советские… А о том, что она не подойдет по индукционным параметрам, я даже и не подумал, - такой был аховый знаток матчасти... Ну и ладно, отвертку в зубы, и вперед, - будем свою головку выставлять на слух. Манипуляция-то в нашей жизни стандартнейшая… …Ну, про аппаратурные страдания много рассказывать незачем - для всех советских любителей все эти дела родные до слез. Под некоторые записи, вроде, голова выставлялась нормально, под иные - так и не удавалось схватить качество, (а Кингисепп говорил, что качество везде должно быть нормальное). Под одну так даже и не хватило хода винта, пришлось шаёбочки подкладывать. И ладно б - пришлось так трахаться только с каждой новой лентой. Нет! на протяжение каждой ленты по нескольку раз! Потому что передирать пришлось не подряд… Я вообще решил сначала слегка погонять ленты, послушать, а потом уж писать. Ведь пес его знает, как там перемотаны ленты, окажется потом вторая часть концерта впереди первой… Но насчет этого я, как выяснилось, опасался зря: цельных концертов там почти и не оказалось, сплошная окрошка. Да уж… происхождение этих лент стало совсем непонятным … Какой же коллекционер так лепил кусками? А то, что куски - сомнений не было. А самое ужасное - что на разных лентах были куски со сходным звучанием. Ну, каждый помнит, что все гитарные записи начала 70-х, были плохими, но каждая была плоха по-своему. Вся эта мерзость - хрипота, детонация, помехи, - была в каждой записи в своем, неповторимом наборе; и зачастую с достаточно ярко выраженной неповторимостью. Отличить мог даже неопытный слушатель… И вот, на тех лентах встречались в разных местах куски весьма схожие по "колориту". Что наводило-таки на мысль, что мы тут имеем фрагменты от одной исходной записи… Которую, стал быть, неплохо бы восстановить. Впрочем, я, может быть, и не стал бы с этим заморачиваться; изобретать группировки всех тех кусочков по однотипности - это ж онанизм далеко не на один день... Но там были не только фрагменты с разным звучанием, а еще и раскиданы по всем лентам обломки хорошо знакомого концерта с рассказами о Проточном, - того самого, где почти одно "художественное слово". Еще и посередине лент, - нет, чтоб дописками на концах... Вот я, матерясь, и выуживал этого "Проточного"… А раз уж пошло такое дело, то пытался-таки группировать заодно и все остальное. Но цельных записей получилось только две: "О стилягах" и "О Севере дальнем", - они хотя бы были расчленены по разным лентам не кусочками, а только на половинки. Да еще "Лука Мудищев" был отдельно - прямо на отдельной ленте! Только качеством раза в два хуже других записей. А остальное уж я передирал просто подряд, как шло на лентах - кто ж там разберет, что к чему клеить?!!! Но только в трех или четырех случаях получалось, что вся сторона у ленты - то есть, полчаса - идет в одном стиле и звуке. А остальное - одна мешанина… Нет, ну откуда такие ленты? Я записывал подобные винегреты в седьмом классе, когда у разных знакомых выуживал маленькие кусочки Северного, да еще и душил дефицит ленты… Хотя ведь от дефицита пишут просто на девятку - для гитарных это отнюдь не смертельно. Или у этого загадочного коллекционера магнитофон был только с девятнадцатой скоростью? Не слыхал что-то, чтоб такие делали после пятидесятых… …Конечно, после всех этих мыслей я не выдержал, и Кингисеппу на другой день все же попытался закинуть вопрос: откуда, чего и как? Заострившись именно на том, что ленты такие древние. Ну, и только про ленты я и дождался вразумительного ответа: некто, оказывается, как раз хотел их обновить... А кто именно - Кингисепп так и не сказал, темнила. Похоже, конечно, что любитель, вроде меня, а не из тех, кто писал Северного живьем. У Кингисеппа, стало быть, был заказ на обновление, - видно, своя аппаратура у того загадочного чувака не тянула… Но Иваныча почему-то заломало этим заниматься, заказ он кому-то переправил, и ленты у него висели транзитом. Вот тут-то он про меня и вспомнил, добрый человек, и дал вклиниться… Больше уж ничего узнать не удалось. Впрочем, я забежал вперед, а надо закончить рассказ про те магнитные страдания… Вернее - про страдания-то я уж все рассказал, а вот про сами песни, и впечатление… Ну, что - впечатление; Северный и есть Северный. Хотя одесские циклы все равно остались непревзойденными, разве что только "Песни Севера" становились с ними в один ряд. А остальное - просто великолепно сделанный блатной и уличный жанр… Правда, в башке тогда все перемешалось от этого марафона. Настолько, что в итоге навязла в тот день из всего прослушанного вовсе и не блатная песня - "Речка Бирюса"! Ну, и в памяти так отпечаталось… С толком-то я все это прослушивал уже потом. Ну, и еще к этому штришок, не совсем в тему - вскоре я взял одну ленту на дачу к товарищу, на Лемболовские высоты, когда в конце марта закрывали лыжный сезон. И вот хохма: тоже врезалась в память эта "Бирюса"! Там еще и на фоне действительно почти что таежной красы. И таким вот, бывает, воспринимается Северный … А у меня Кингисепп почти ничего переписывать и не стал! Только "Стиляг" и "Песни Севера", да еще хотел "Мудищева", но, услыхав качество, - отказался. Ну, не видел он ценности в гитарном Северном! Ну ладно, не видишь, и не видь, - а у меня-то интерес был! Но Кингисепп, удружив мне те записи, ничего такого уж больше не предлагал, и не обещал. И высказался вообще, что, мол, нет в Питере больше ничего, что осталось от гитарных времен; если только у Фукса в Америке… Ну, я ему и поверил. Хотя в 1979-м, когда он мне переписал все свои гитарные, - тоже ведь говорил, что больше ничего не сохранилось! Тем не менее, я в дальнейшем старых записей Северного уже особо и не искал. А с Калятиным он меня так и не познакомил, конспиратор… Ну, а какие старые гитарные записи Северного имелись тогда в коллекции Маклакова - я узнать не мог… Виктор Иваныч с ним, как я уж не раз говорил, "не дружил". И про оставшиеся "связи" Фукса - ничего не рассказывал. Так что, хоть и были в Питере более полные и толковые коллекции, чем доставшаяся мне мешанина, но про них я начал узнавать только в 90-х … И все же, мне кажется, - от тех непонятных записей на старой ленте в крокодильих коробках, должна была тянуться ниточка к каким-то интересным людям, или даже компаниям! Жаль - тогда я недокопал, а теперь уж… Впрочем, может кто-то чего-то и вспомнит! Для того, собственно, я все это и расписывал. © Дм. ПЕТРОВ http://www.blat.dp.ua/legenda/way.htm © "Northern Encyclopedia" 'lmpae.newkro.info', "request_uri"=>getenv('REQUEST_URI'))); print $lmpan->return_announcements(); ?>  |