| На главную страницу | Другие статьи о Северном |
|
СИДЕЛИ МЫ С КИРЮХОЮ
А тут история и вовсе не про меня. Дело было так: захотел у меня позаписывать Северного один парень с нашего двора. Я тогда учился в десятом, а он был старше на семь лет, - для меня так просто взрослый дядя. Ну, не скажу, правда, чтоб я тут особо загордился, - к тому времени я уж "повращался" во всяких кругах, и привык, что ко мне и не такие дяди обращались… Но тут все же был особый случай. Парень этот, Валька Кононов, тоже когда-то учился в нашей школе, и как раз был из той золотой молодежи, под которую мы, малолетки конца 60-х, вовсю пытались косить. Что ж, - духовному, можно сказать, наставнику, - как не помочь? Но это все преамбула, а вот как начал он мне рассказывать свои "версии" о Северном и его музыке… Это было нечто! Я, конечно, тогда изложил ему истинное положение, но его басни хорошо запомнил, - очень мне все это показалось интересным. Настолько, что и изложить их тут я рискну от его имени… …А вот я, пока учился в школе, так и не выпросил у родителей магнитофона, - не те были времена… Середина шестидесятых. Но в девятом классе вдруг подфартило, - достался "поносить" от товарищей сильно подолбаный "Айдас". И еще спасибо, что мои предки были прогрессивные, а то ведь у иных старшее поколение считало всю нашу меломанию, и магнитную технику, соответственно, сплошным развратом и разложением. А у меня отец сам балдел с Высоцкого и Галича. Ну, и я, значит, тоже вовсю их писал, вместе с битлами и роллингами. И других бардов - тоже… или их тогда еще так не называли? Помню только - записи эти были мерзкими, сборно-путанными, и имена исполнителей мы тоже путали, или вовсе не знали… Неважно - дух был, настрой! А там пришло времечко - услышал, что на магните бывает и блатняк. Вообще-то, ранний Высоцкий, да и Галич отчасти, у нас тоже шли за блат. Но вот как-то раз, средь бела дня, крутил я "Спидолу" от не фиг делать (потому что днем-то "голоса" не ловятся), - у друзей на даче в Мартышкине, летом 68-го, как сейчас помню… И нарвался вдруг на какой-то загробный голос: "Говорит радиостанция "Запад"! Сейчас музыка будет". Радиохулиган, стало быть. Очень модная в те годы развлекуха. Вот отчего людям не сиделось спокойно?… но это пусть объясняют психологи. Ну, вот на этом "Западе" блатняк и закрутили… Качество, аховое, конечно, еще и радиопомехи, и волна уходила, но впечатление все равно было колоссальное! Мы так и просидели на веранде у приемника часа три. Играли там все какие-то подгитарные исполнители, а потом пошло что-то "в сопровождении", и мощный голос. "Ваня Рубашкин" - как этот "ведущий" объявил. Ну, не знал он, что Рубашкин - Боря… Мы, впрочем, тоже тогда не знали. Я, например, такого исполнителя раньше не слыхал. А вот наш один товарищ, как оказалось, уже слышал, - не то про записи Рубашкина, не то и сами записи. И молчал, главное… Короче, скоро и мы раздобыли записи Рубашкина. Год, другой прошел, - и блат у нас в фонотеках стал непременным атрибутом. В основном, конечно, гитарный, и анонимный; но в начале семидесятых пошло и кроме Рубашкина нечто слегка "оркестровое". Под общей кличкой "Одесситы". Может, и примитивней Рубашкина, но романтичнее как-то… Рубашкин-то, все уж знали, нормальный певец "из Америки" (про Зальцбургскую оперу - конечно, никто не ведал!), а "одесситы" - наше родное подполье. Интересно! Но, правду сказать, особого рвения к этому я не испытывал; тем более - записи все попадались такие же - сборные и некачественные. А может, наоборот, - потому такие и попадались, что не особо рвался… Хоть давно уже был не школьник, мог кой-чего и найти, да прикупить. Но ежели предлагали чего - не отказывался. Вот летом 74-го один знакомый притащил мне пару катушек… На одной - куплеты про евреев, и прочее, - это я уже слыхал, и фамилию исполнителя тоже знал; только кто говорил - Беляев, а кто - Белов… А после него вдруг голос, не похожий ни на какой, ранее слыханный, объявляет: "Аркадий Северный! Музыкальный фельетон. Вы таки хочете песен - их есть у меня! Программа для Госконцерта". …Впечатление я особо расписывать и не буду, слов все равно не хватит! Ну, как будто отворили дверь в другой мир, и оттуда повеяло старинным одесским духом. Или - раздуло мою собственную фантазию про такой "дух"? Да какая разница… Все равно - очутился я с головой в "Одессе", и отчего? от нескольких песен из ящика хрипатого… Но потом, слегка поразмыслив, "старинность" пришлось подкорректировать - запись магнитная, значит никак уж не раньше начала пятидесятых. То есть не прямой привет из старой Одессы, а ретро, заделанное каким-то старым одесситом в те чумовые года, после Сталина. Тоже колоритно! Такие вот у меня мелькали мысли. Потому что товарищ, который мне все это принес, оказался какой-то нелюбопытный; и о том, кто такой Северный, ничего не знал. Стал я шариться по знакомым, - кое у кого были записи Северного! И побольше, чем я услышал в первый раз, - у того друга, оказывается, было пять песенок из первого концерта, и четыре из второго. Ладно, думаю, соберем со временем полностью… А вот о том, кто ж такой Аркадий этот Северный, люди несли такую пургу … Кто соглашался с моей "версией", кто говорил, - действительно, старый одессит, но записи не 50-х, а современные, или, в крайнем случае, 60-х… Но были и такие знатоки, что уверенно говорили про тридцатые, и даже НЭП!!! То есть, понимай так: все это писалось когда-то на шеллак. Как подтверждение - вспоминали утесовскую пластинку "С одесского кичмана". Кто-то договорился до того, что Северный - это Утесов и есть! А что? - записи были хреновые, тонкостей не разберешь, а что-то похожее в интонациях действительно мелькало… Я, правда, в утесовскую версию не очень верил, но остался при мнении, что это 50-е. И, как нарочно, у всех знакомых, где я натыкался на записи Северного, были куски все из тех же одесских циклов. Поэтому сложилось впечатление, что больше ничего и не было. А в серьезных меломанах я все-таки не ходил, у фарцовщиков записи не покупал, с коллекционерами знакомиться не пытался; так что в такой уверенности и пребывал. И слушал себе, да тащился помаленьку… Но вот в конце лета 1976 года один товарищ, знавший про мою любовь к записям Северного, выдал новость: сошелся он с одним человечком, у которого Северный и полней, и лучше чем у простых советских людей! И даже договорился, чтобы приехать к нему переписать, - своих-то лент тот чувак, как и все нормальные меломаны, на сторону не давал. Но перезаписью за деньги он тоже не промышлял, - и, стало быть, надо ехать к нему со своим магнитофоном. Что ж, для того магнитофоны и выпускались в виде чемодана. Нормальный ход. Вечером мы к нему и намылились, - а жил тот мужик не близко, на Удельной… Приятный такой райончик - до войны еще дачная местность, а потом подзастроена сталинским ампиром, но в основном двух-трехэтажным, и немецкими коттеджами. И почти что в лесу. Правда, там еще рядом была психушка имени Скворцова-Степанова, "Скворцы" по-народному, но речь не про нее. В общем, пришли мы, технику расставили, - а у этого мужика, кстати, было нечто импортное!… А дальше так: дал он мне катушку, - пиши, мол… а сам в другой комнате уселся с моим товарищем за игровой столик; но не в очко, и даже не в гусарика, - а в шахматы-блиц! интеллигенция хренова, Ботвинники…За бутылкою коньяка, что мы притащили. На той ленте оказался второй одесский цикл-"радиопередача"; правда, качеством получше, чем все, что до сих пор попадалось, да и длиной на весь час, значит, - и полнее. Поставил я это дело на запись, но к товарищам и к коньяку добирался только пару раз - все-таки интересно было слушать! Дйствительно, сделано по уму, как передача, или целый спектакль; а то ведь попадался мне все разнобой, да еще, оказывается, некоторые идиоты писали только песни, выкидывая монологи. На хера тогда им вообще был Северный, если не дано понимать, в чем самая соль! В общем, сидел я так, да тащился. Но лента кончилась, поднаверстал я слегка градус, и взялся за другую. А там такой звонкий голос и объявляет: "Итак, третий одесский концерт… Исполнитель - Аркадий Северный! В сопровождении ансамбля "Четыре брата и лопата"… ну и так далее. А потом грянула музыка … и я вообще перестал соображать, где нахожусь. Вроде, квартира на питерской окраине… приглушенный свет от торшера … за окнами августовский вечер, тихий такой, и синий… - а я таки в Одессе!!! В которой никогда не был. Да - волшебная сила искусства! (хоть и затасканное это выражение). В общем, коньяк допили без меня. Но я и без коньяка уже был… …Дописалась лента, а время уже поджимало; распрощались мы, - всябашка в тумане… Приехал я домой, и давай слушать по новой, в ночи уже. А второпях и от одурения я у этого коллекционера ничего не спросил: что за ансамбль, каких лет запись… да и о том, кто такой Аркадий Северный он мне, может быть, рассказал бы… Правда, я намеревался с ним еще встречаться в будущем. А пока стал домысливать сам. И вот что вышло: "Третий концерт"… значит, - третий после двух… - каких? Да тех, гитарных! Первая песня "Вернулся таки я в Одессу", - откуда вернулся? Или посадили после гитарных записей, или пришлось скрываться. А потом вот вернулся, да не просто так, а с ансамблем! Логично. А вот с чего я решил, что эта запись тоже не современная, а где-то начала шестидесятых? - уж и не поймешь… Но решил. Может, - от ностальгии? Колоритное было времечко, и я его уже хорошо помнил… В общем, эта музыка мне капитально дала по мозгам . Через пару дней мы в компании с тем же моим товарищем выбрались по грибы, в леса Карельского. Занятие, сами понимаете, - душевнейшее… Только в этот раз я оказался в настолько разобранном состоянии, что одной набрал подъебурихи!!! Хожу ...и грибов не вижу - все пою вполголоса под хруст шагов… прямо подряд по записи… Товарищ услышал, и только головой покачал, - надо, мол, было сразу идти в Скворцы сдаваться, благо недалеко. Только через какое-то время замечаю я, что и он чего-то бормочет. Прислушался, - точно! "Сидели мы с керюхою, ого!"… Ага. В одной, значит, палате будем. Ну, и вот, значит, слушал я эти записи всю осень, и всем знакомым давал слушать и писать, сопровождая своей "исторической версией". А до того мужика я добрался вновь только под самые ноябрьские. Впрочем, он не шибко меня порадовал: не было у него качественных записей, кроме тех, что я уже записал. Вроде, должны были появиться, да пока не появились. Было только что-то некачественное. Но я согласился и на хреновое качество - чтоб хотя бы ознакомиться. А таких хреновых у него было целых три катушки. Ну, и конечно, я к нему пристал с вопросами, кто такой Северный, и вообще… А с этим он меня и вовсе не порадовал. Оказалось, что эти записи ему доставались по схеме "деньги-товар", без задушевных бесед. И питался он такими же обрывками сказок, что и я... Да еще и как-то без энтузиазма. …Ну, да… Северный - старый одессит… Сидел? - наверное, сидел… подгитарные записи? - может, пятидесятых… а может, шестидесятых… Только про записи с ансамблем он заговорил поувереннее, - что, мол, дело это современное; и "Третий одесский" - не первая запись под оркестр, а те, что у него сейчас в поганом качестве, были раньше нее… Но после той каши, что он развел сначала, я все это пропустил мимо ушей. Или уже не хотел расставаться со своим заблуждением?.. В общем, прослушал я эти записи… и воспринял их, все ж таки, как некую историю после "Третьего концерта". В них самих, правда, ничего такого не было, чтобы делать выводы за или против этого, но тем не менее... А записи были, - как я понял много позже, - странно перемешанными обрывками из первого и второго "Одесских" концертов, причем качества действительно наипоганейшего. И почему-то из немногих реплик, что там встречались между песнями, выросло такое впечатление, что записи эти - концертные. Стало быть, тогда, в чудесных шестидесятых, этот загадочный одесский артист давал и концерты со своим ансамблем … Вообще круто. Так что, хоть и отвратное было качество, слушал я их тоже в каком-то полутрансе, в романтическом таком тумане …Эх, Одесса… И было это, как я уже говорил, в ноябре 1976-го. До нового года держал я эти некачественные записи, и даже слушал, но реже "Третьего одесского", все таки очень уж мерзкое было качество… А в январе думаю: надо бы уже поискать и получше. Но к Скворцам ездить мне уже не пришлось, - узнал, что записи есть куда ближе… Ну, как всегда: что под носом - то не замечаешь. В нашем же дворе. И у кого? - у пацана-десятиклассника! Причем, знал я его, - Димон Петров, кличка Лысый. Правда, когда я заканчивал школу, он еще копошился где-то в начальной, но все же мы были знакомы … Да, - приходится только удивляться: и тому, что не знаешь, где найдешь, и тому, какая пошла молодежь. Какая славная, товарищи, смена! Но, оказалось, что я еще рано удивлялся, потому что, как дело дошло до записей, этот Митька Лысый просто убил меня на месте, растер и изничтожил. Когда простодушно так, между делом, начал рассказывать - где он брал эти записи, (а оказалось - у людей, знакомых с самим Северным!), и, соответственно, - кто такой Аркадий Северный, и как сотворялись эти записи… Ну, я про это рассказывать уже не буду. А про мое впечатление... я уж сказал - как фугасом по башке звездануло. Вот так! - стал я с тех пор общаться с Лысым, записывать Северного, и разлетелся вдрызг состряпанный мной романтический флер… Конечно, музыка Северного от этого хуже не стала… но все, что я слышал у Северного в дальнейшем, - с Жемчужными, и с другими, - уже воспринималось как-то по-иному. Да, не надо легенды развенчивать!.. или не надо выдумывать? Но это уже философская тема… Ну, что ж, как вы уже, вероятно, догадались, Лысый - таки это я. Но дело не во мне. И, пожалуй, не в философии. А интересно вот что - многим ли людям Валька успел рассказать свои "версии"? угнездились ли они в народе? и долго ли прожили? Ведь, - я уже говорил, - Северный, как явление, немыслим без всех тех легенд и басен, что про него наплели. А эта была по-своему красива, и не так уж и фантастична… © Дмитрий ПЕТРОВ http://www.blat.dp.ua/legenda/kir.htm © "Northern Encyclopedia" 'lmpae.newkro.info', "request_uri"=>getenv('REQUEST_URI'))); print $lmpan->return_announcements(); ?>  |