| На главную страницу | Другие статьи о Северном |
|
ПЕВЕЦ ВЛАДИСЛАВ МЕДЯНИК О СЕБЕ И О ВСТРЕЧЕ С АРКАДИЕМ СЕВЕРНЫМ
В разноцветьи вечерних огоньков на Брайтон-Бич особенно ярко высвечивается Русский ночной клуб с кратким названием "Северный", в котором поет владелец ресторана, известный певец Слава Медяник. Еще пару лет назад этот исполнитель был известен узкому кругу слушателей под псевдонимом Владислав Фомин. А после выпуска двух его альбомов "Песни с обочины-2" и "Калифорния" Слава Медяник стал известен и популярен и в России, и среди иммигрантов Америки, Канады, Западной Европы. Название ресторана "Северный" - это дань памяти легендарному исполнителю песен в жанре так называемого "блатного жанра" Аркадию Северному, который, собственно, и помог в конце 70-х молодому тогда еще музыканту Славе Медянику найти свой певческий стиль и выйти на большую эстраду. И сегодня, когда Слава Медяник стал известным артистом и владельцем популярного ресторана в Нью-Йорке, он все-таки продолжает традиции Аркадия Северного, только уже в более современной и новой характерной манере. Его голос, с едва уловимой сипотцой и неспокойной усталостью и его репертуар легко узнаваемы, с каждым днем певец обретает все больше и больше поклонников. Песни Медяника - о жизни без прикрас и фальши, о такой, какая она есть у людей с трудной судьбой, испытавших на своем веку много неожиданных, порой трагических поворотов, о "романтике отдаленных мест". Медяник Владислав Васильевич Родился 28 января 1957 года в г.Красноярск, в семье офицера КГБ и учительницы. В детстве не хотел заниматься музыкой, но, по настоянию отца, пришлось поступить в Хоровую студию Красноярского краевого хора мальчиков. Поначалу дирижер хора постоянно отправлял Славу на галерку, из-за полного отсутствия музыкального слуха. А во время концертов, во избежание исключения из хора, ему приходилось просто открывать рот (петь под фанеру). Усилия не пропали даром, постепенно слух пришел, и маленький Слава стал солистом хора и дипломантом «Республиканского конкурса пионерской песни». В Хоровой студии он параллельно учился музыке по классу баяна, а для души играл на трубе в духовом оркестре Дома пионеров. В 12 лет он уже работал на танцах в составе духового оркестра в городском парке им.Горького. В 1971 году с музыкой было покончено, в это время Владислав увлекся науками, в частности зоологией и даже хотел поступать в МГУ. Но к 1972-му году в СССР началось повальное увлечение ВИА, и Владислав на базе собственного богатого музыкального прошлого создал свой ансамбль. Посредством топора, ножовки и банки с лаком ребята изготовили себе гитары, отрастили волосы и вскоре на школьных вечерах пели песни Beatles. Об этом времени Владислав говорит: «Я думаю, со мной согласятся многие музыканты, что в то время магнитофон был основным источником информации и лучшим учителем». Итак, школьный ансамбль стал началом музыкальной карьеры Славы Медяника. В дальнейшем городские ДК, клубы, танцплощадки разных калибров, наконец, выступления на танцах в центральном городском парке, а вскоре и первая профессиональная сцена. Владислава пригласили на работу в ресторан бас-гитаристом, к тому времени он еще учился в 10-м классе. К микрофону его пока не подпускали, а он, из скромности, не настаивал, хотя дома под магнитофон в «ноль» пел песни Адриано Челентано, переняв его своеобразный тембр голоса и манеру исполнения. Случайная встреча в одной из компаний одесских моряков с Аркадием Северным, который по достоинству оценил исполнение Владиславом под гитару итальянских песен, окрылила его. С этого момента и началась серьезная карьера певца. В итоге до иммиграции в 1990 году, Слава Медяник отработал 10 лет в ресторанах Измаила, Одессы, Красноярска и два года в Черновицкой филармонии, но обо всем по - порядку. В 1976 году Владислав попал в железнодорожную аварию, больше года лежал в больнице, заново учился ходить, думал, что на сцене поставлен крест. Долгая, страшная депрессия. Лишь благодаря лучшему другу - Юрию Скляренко - музыканту, гитаристу измаильского ресторана «Турист», Медяник вновь оказался на сцене. Юра вернул Владиславу веру в себя, всегда был рядом, помогал во всем, но, к сожалению, в 27 лет ушел из жизни. Это было следствием его службы в армии на Байконуре. К концу 1980 года Слава Медяник стал самым популярным певцом в ресторанах маленького городка Измаил. В это же время его пригасили в Черновицкую филармонию вокалистом в группу «Жива вода». За два года гастрольной жизни объездил весь Союз. Позже группа распалась, и Медяник вернулся в Измаил, поступил в пединститут, но диплом учителя так и не пригодился. В 1983 году один из высоких чинов милиции, беспочвенно приревновал к нему свою жену и вынудил покинуть город. И вновь - Красноярск. Там Медянику очень помог муж его сестры - Виктор Цимик, благодаря которому, Слава осознал, что занимался мышиной возней, живя в провинциальном городке. В Красноярске Медяник открыл студию звукозаписи, тиражировал и продавал кассеты. Со временем это переросло в основательный бизнес. Но все равно тянуло на сцену, и с 1985 года Слава Медяник стал петь в группе «Визит» все в том же Центральном городском парке им.Горького на танцплощадке, где когда-то играл на трубе. Через некоторое время Слава как руководитель группы настоял на том, чтобы перейти работать в ресторан «Турист». Вскоре Медяник понял, что работа в ресторане перестала приносить удовлетворение, и занялся сугубо творческими, финансовыми и административными вопросами. Главной задачей на то время была давняя мечта о создании профессиональной студии. В тиражной студии звукозаписи г.Дивногорск В 1989 году мечта осуществилась, и Слава Медяник записал второй сольный альбом «Песни с обочины - 2» уже на собственной студии. Первый альбом «Песни с обочины -1» был записан в 1988 году в домашних условиях, посредством замысловатых манипуляций и с истинно русской смекалкой, на японский бытовой магнитофон «Sansui». В 1989 году Медяник впервые полетел в Америку, просто посмотреть. На арапа - ни знакомых, ни языка, только 1000 долларов в кармане и обратный билет. К счастью, на протяжении всего пребывания там, Медянику встречались хорошие, отзывчивые люди. Имя первого человека приютившего Славу в Нью-Йорке - Семен Степенский, у него Медяник прожил полтора месяца. Не смотря на то, что Семен сам находился в затруднительном финансовом положении, не взял ни цента, ни за проживание, ни за питание. Марк Рахман - владелец центрального ресторана «Националь» на Брайтоне, а также центрального продовольственного магазина «International Food» и т.д., отнесся как к своему гостю, хотя Слава был чужим для него человеком, в первый день знакомства устроил ему экскурсию по русским ресторанам Бруклина. Наум Призонт - владелец русского магазина сувениров взялся продюсировать в Нью-Йорке альбом «Песни с обочины-2». На гонорар от этого альбома Медяник привез в свою студию в Красноярске восьмиканальный «FOSTEX» и сводящий магнитофон «REVOX». Обо всем этом нельзя было даже мечтать. Вскоре после возвращения из Америки, Слава Медяник начал работу над следующим альбомом «Калифорния», на запись которого ушло около года. Закончив альбом, Слава снова полетел в Нью-Йорк и уже в мае 1993 года стал хозяином убыточного ресторана «Голубая Лагуна», который переименовал в «Северный» в честь Аркадия Северного. Со стороны казалось, что Слава слишком развернулся для такого небольшого ресторанчика, всего 100 посадочных мест. В ресторане выступал шоу-балет, оркестр из семи человек, среди которых: Заслуженный артист Украины певец Иво Бобул, чернокожий певец Брайн Старр, популярная в иммиграции певица Рэма Ким, Курбан, два киборг-клавишника, и конечно перед гостями выступал сам хозяин «Северного». Люди шли в первую очередь на Славу Медяника, которого уже знали по альбому «Калифорния», записанному в Красноярске и ставшему популярным как в России, так и на Брайтоне. На кухне работал французский повар Энтони, самый высокооплачиваемый на Брайтоне. Вскоре, все это принесло свои плоды, и «Северный» стал одним из популярнейших русских ресторанов Бруклина. Естественно, из-за таких расходов ресторан большой прибыли не приносил, но зато, формировалась база для создания стабильности, доброго имени ресторана и дальнейшего процветания, т.к. «Северный» должен был стать семейным бизнесом на долгие годы. Сам же Медяник работал на износ: с утра до вечера управлял бизнесом, а с вечера и до утра - работал музыкантом. Из России поступали заманчивые предложения по поводу гастролей и, не смотря на то, что гонорар за один концерт покрывал бы месячную прибыль от ресторана, Слава от них отказывался по определенным причинам. Но наступила пора разочарований от неверно выбранного пути, Медяник понял, что ресторан - это не его дело, да и петь хотелось не перед жующими иммигрантами, а в концертных залах России и видеть истинную благодарность в глазах публики за душевные откровения в своих песнях. К концу 1996 года, Слава Медяник закончил запись альбома «Шкурный вопрос», работа над которым затянулась на несколько лет из-за загруженности в ресторане, раскоммутировал свою студию в Нью-Йорке, погрузил ее в 40-тонный контейнер и после пятилетнего отсутствия вернулся в Россию. Выпустила «Шкурный вопрос» американская компания «Russian Supple», альбом быстро разошелся по Америке, Израилю, Германии и другим странам, где есть русскоязычное население. В Россию альбом попал небольшим тиражом, быстро продался и больше не переиздавался. «Russian Supple» не контролировала ситуацию в России, и поэтому «Шкурный вопрос» не дошел до слушателя в полном, необходимом объеме. Если Вы обратите внимание, в магазинах и киосках никогда нет компакт дисков и кассет Славы Медяника. Правда, в странах СНГ «Шкурный вопрос», да и все последующие альбомы активно "пиратируются". Много вышло и выходит пиратских версий, якобы «Сборников», «BESTов», «Лучших песен» и т.д. Как правило, в очень плохом качестве, как и вся нелицензионная продукция. Оказавшись в России, Слава стал много выступать, в основном на закрытых мероприятиях, в клубах. И только после записанного в 1997 году альбома «Эх, жизнь моя...», который выпустила фирма «Союз», Медяника стали приглашать выступать в концертные залы СНГ. В 1999 году Слава Медяник участвовал в «Музыкальном ринге», исполнял свою песню на стихи В.Солоухина «Мы волки...» и стал лауреатом этого телевизионного конкурса. В этом же году Слава Медяник подписал контракт с продюсерским центром «МЕДИАСТАР», записал альбом «Аллилуия», много гастролировал. Но публика на концертах, как правило, просила спеть что-нибудь из старых альбомов. И тогда Медяник понял, что нужно петь в том жанре, в котором тебя уже узнали и в каком ты нужен своим слушателям. В 2001 году вышел альбом «Се-ля-ви», который был воспринят слушателем и музыкальной критикой с большим интересом. ИНТЕРВЬЮ со СЛАВОЙ МЕДЯНИКОМ для газеты "МЕГАПОЛИС-ЭКСПРЕСС" А сейчас он стал хороший Слава Медяник - певец и композитор. Популярен в кругах русской эмиграции. Родился в благополучной семье: отец был коммунистом, офицером КГБ, мама - учителем. В 17 лет убежал из дома и устроился на работу в ресторанный оркестр. Дело было в Измаиле, под Одессой. - Однако, Слава, не жалели вы родителей... - Наоборот, мне всегда хотелось сделать им что-нибудь хорошее. Однажды со всем мальчишкой я решил их порадовать - исправить плохие отметки в музыкальной школе. Пришел в класс к своему преподавателю, вытащил самопал, как две капли воды похожий на боевой пистолет, наставил на него и говорю: «Немедленно ставьте мне четверку, иначе я выстрелю!» Мой бедный учитель знал, что отец у меня - чекист, и я запросто мог стырить у него табельное оружие. Глаза у него округлились, он побледнел... И мне стало его так жалко, что я выбежал из класса. Потом от отца досталось ремнем. - Где же вы ночевали, когда в 17 лет ушли из дома? - Где попало. Во всяких дырах, среди отъявленных ханыг. Одно время жил у дяди Васи. Этот дядя Вася - пожилой мужчина с крашеными рыжими волосами, бывший профессиональный музыкант, барабанщик - был ярым антисоветчиком и горьким пьяницей. Барабан он свой давно пропил, и единственное, что у него оставалось, - это палочки, которыми он без устали стучал по табурету, матеря советскую власть. Жена дяди Васи 5ыла беременна третьим ребенком. Она тоже когда-то всерьез занималась музыкой, была певицей-народницей, но потом спилась и стала воровкой на базаре. У этой пары был сын моего возраста Валик, стиляга, с самыми широкими клешами в городе, и дочка 13 лет - настоящий херувимчик, постоянно куда-то исчезавшая. Потом выяснилось, что она была проституткой, спала с арабами из мореходки. Вся эта семейка жила в абсолютно пустой квартире - все было пропито. - На что же вы жили? - Мы с Валиком воровали по ночам кур. Брали мешок и отправлялись в частный сектор. По запаху определяли, где курятник, набивали курами мешок и тащили домой. Жена дяди Васи уже поджидала нас с добычей. Она молниеносно ощипывала птиц, опаляла их на огне и жарила. Утром наши курочки бойко продавались на рынке, а на вырученные денежки закупалось вино, провизия, и гульба начиналась по новой... Но скоро такая жизнь мне порядком поднадоела, и я снял комнату у одной старухи. Старушку звали Мурочка. Это была маленькая, сухонькая женщина лет 70 с малюсенькими кулачками, пьянчужка. Короче, мы быстро с ней подружились. Она меня как сына любила, и я к ней относился с жалостью. Когда я пришел смотреть квартиру, Мурочка цену набивала - 24 рубля в месяц. - Странная какая-то цифра, некруглая... - Это аккурат квартплата. Старуха была одинокая, пенсию пропивала, ей нечем было платить за квартиру. У нее было два сына, старший - моряк, регулярно ходивший в «загранку», но ни один из них матери не помогал. Я платил Мурочке 30 рублей и вдобавок подкармливал, потому что она, кроме вина, ничего в рот не брала. Город Измаил находится среди виноградников, вино из любой трубы там льется. Литр молодого вина из бочки стоил 50 копеек. И вот Мурочка с утра пойдет, литр вмажет и на всю улицу советскую власть поносит. Как-то в очередной раз встретил я ее утром. «Мария Григорьевна, - говорю, - еще же только полдевятого, а вы уже такая пьяная. Вы же ничего не кушаете. Нате вам 3 рубля, съешьте хоть что-нибудь!» Она взяла трояк, хитро так ухмыльнулась и говорит: «Нашел дуру! Да я на эти деньги, знаешь, сколько вина куплю!». Развернулась и пошла обратно к бочке. - А как вы попали в ресторанный оркестр, ведь вам еще не было 18-ти? - Однажды, когда я еще учился в школе, я оказался в доме, где был в тот вечер Аркадий Северный. Мы случайно оказались в одной компании в Одессе. У меня был коронный номер: песня на итальянском языке из репертуара Челентано. Я выучил ее просто с магнитофона, не понимая слов и не зная ее смысла, но исполнение этой песни в кругу друзей всегда пользовалось большим успехом. Голос у меня был один к одному как у Челентано, и я очень похоже исполнял его песни. И вот в тот вечер я набрался смелости и в присутствии Северного исполнил эту песню. Но я тогда не для Северного пел. Девушка там была одна - ну вылитая Софи Лорен, только очень грустная. Потом выяснилось, что ее парень, гонщик, недавно разбился. Мне так захотелось, чтобы она внимание на меня обратила, - я взял гитару и запел... После моего стихийного выступления, в конце вечера, Аркадий Северный подходит ко мне и спрашивает: «Ты в каком ресторане поешь?» Я говорю: «Да я вообще не пою, вот тут первый раз попробовал...» «Ну, хлопчик, вот что я тебе скажу: тебе петь надо»... Так завязалось наше знакомство. Кстати, мне Аркадий Северный посоветовал в ресторан пойти работать. Этот интерес ко мне со стороны Северного очень поддержал меня, помог поверить в себя. Я очень загорелся тогда и стал много и серьезно заниматься музыкой, пением. Выучил много новых песен, в том числе и из его репертуара, ну и закончилось это тем, что в 17 лет, как я уже говорил, меня пригласили работать в ресторан. Уже в ресторане я прошел хорошую школу как музыкант, певец и просто школу жизненную. Челентано тогда был в фаворе, и народ специально приходил в ресторан, чтобы меня послушать. Я стал пользоваться жуткой популярностью у девушек легкого поведения. Один мой жест - и любая девчонка могла бросить клиента и пойти со мной. Я, естественно, пользовался этим и каждый день приводил к себе новую девушку. - А девушек не стыдно было приводить к старухе в дом? Насколько я понимаю, обстановка там была более чем спартанская... - Это Мурочка жила как ханыга, а у меня комната была приличная, с отдельным входом, я ее хорошей мебелью обставил. Я уже начал прилично зарабатывать - 500 рублей в месяц. В семидесятых годах это были неплохие деньги! Каждый день у меня было в кармане 15 - 20 рублей чаевых, кроме зарплаты. Но с девушками была одна проблема - с утра очередную гостью было трудно выпроваживать. Девушка, как правило, нежилась в постели и все норовила остаться подольше. А мне совсем не хотелось продолжать какие-то отношения: ночь прошла, и все забыто. И вот этими невеселыми мыслями я как-то поделился с Мурочкой. По утрам я спортом занимался, бегал. Возвращаюсь однажды с пробежки и вижу: комната убрана, ночной гостьи как не бывало. Не могу понять, в чем дело. «Марья Григорьевна, - говорю, - а где же девушка?», а она мне: «Этих проституток советской власти я буду теперь гнать отсюда в три шеи!». В общем, мы поняли друг друга... Потом, правда, из-за этого я чуть не разругался с моей первой любовью - Аленой. - Алена тоже была проститутка? - Не только проститутка, но и воровка, ранее дважды судимая. Но об этом я узнал потом. Она у всех ресторанных девок, у «Голубой дивизии», как они себя называли, была главной. Алена выделялась из остальных - породой, мастью, что ли... Свободное поведение, яркая внешность, хорошая фигура, пластика. Пришла однажды в наш ресторан, и я влюбился - сразу. А она меня в первый же вечер сняла сама. Я ее повел к себе... Утром вместо пробежки я отправился за цветами. Нарвал где-то целую охапку, возвращаюсь и слышу - за квартал до своего дома - крики, вопли... Подбегаю, смотрю: Мурочка - вся красная, разъяренная, аж пена изо рта и Алена - тоже разъяренная, стоят во дворе и костерят друг друга на чем свет стоит. Народ собрался, окружил их, слушает. Я испугался. «Мария Григорьевна, - кричу, - не трогайте эту девушку, она хорошая!» И вдруг Мурочка, которая минуту назад была готова вцепиться Алене в волосы, говорит совершенно спокойным ровным голосом: «Да? А что ж ты меня раньше не предупредил?» Короче, с Аленой мы стали жить постоянно. - А как Алена с Мурочкой уживались? - Да они потом такими подругами стали - водой не разольешь! Алена Мурочке много своих вещей отдала, ведь у нее было столько шмоток, что она могла один раз вещь надеть, а потом про нее совсем забыть. И наша старушка, довольная, рассекала по городу на огромных платформах, в каких-то длинных вечерних платьях, с пачкой купюр в маленьком сморщенном кулачке. ...Как-то Алена пожаловалась мне, что ее подруга Клара взяла у нее в долг деньги и не отдает. Эта Клара, на которой, по словам Алены, «негде было пробы ставить», вышла замуж за иностранца и укатила в Австрию, «забыв» о деньгах. В Измаиле у нее остались родители. Сумма долга по тем временам была приличная - 40 тысяч рублей. «Теперь, - говорила Алена, - не знаю, что и делать. Буду обращаться за помощью к такому-то, крутому...» Естественно, от таких слов кровь во мне взыграла. «Какой тебе, - говорю, - еще крутой нужен! А я уже, значит, не подхожу?» И я начал рвать на себе рубаху, уговаривать не обращаться к «чужим», и Алена согласилась. Уже был назначен день - Алена разузнала, когда Клариной мамы не будет дома: «Я знаю, где лежат бабки и барахло. Заберу свое, и мы уйдем». - Неужели 40 тысяч рублей могли тогда запросто лежать в квартире советского гражданина? - Нет, конечно. Это были не только деньги, но и популярные в то время предметы фарцовки - газовые платки, кулоны, парики, золотые украшения. Ломиком я открыл замок, зашли. Алена досконально знала квартиру. «В этой комнате, - говорит, - на всякий случай завяжи дверь чем-нибудь, хотя бы шнуром от утюга. Возможно, дед дома, спит». Я завязал дверь и встал на стреме, а она пробралась в другую комнату и начала собирать барахло. Стою и слышу: дед проснулся, начал ломиться в дверь. А дверь, хоть шнуром и завязана, ходуном ходит, еще секунда - и откроется. Рядом, около двери, топор лежит. Я от волнения схватил его, думаю: если дверь откроется, не знаю, что будет дальше... Спасло то, что Алена уже собрала два огромных чемодана, и мы ушли через окно. Алена считала, что родители Клары заявлять в милицию не будут. Уверенная в своей безнаказанности, она надевает ворованный парик, кольца и спокойно разгуливает по городу. Через 2 дня ее повязали. Я тогда не понимал, что Аленин арест связан с нашей кражей. Как-то звоню отцу на работу, а он мне и говорит: «Тебя начальник уголовного розыска разыскивает». Не предполагая ничего дурного, я пошел в милицию, к начальнику. Прохожу по коридору и вдруг слышу Аленин голос. Подхожу, дверь чуть-чуть открыта, смотрю в щелку: сидит моя Алена и рассказывает следователю: «Нет, я не украла, Клара мне должна была...» Сердце у меня екнуло. Я - руки в ноги, выскочил, такси поймал, примчался домой и все ворованные шмотки начал в спешке сгребать в чемоданы, чтобы вывезти из дома. Выхожу, а меня уж милиция поджидает... Потом был суд. Алене дали три года, мне - два. - Вы уже поняли к тому моменту, что Алена вас попросту использовала? - Нет, тогда я этого не понимал. Даже когда в тюрьме сидел, письма ей любовные писал, на решетки кидался. Начальник тюрьмы меня к себе вызывал, объяснял, кто такая эта Алена, показывал документы на нее. Я узнал, что она воровка, дважды судимая. Потом я понял, что Алена специально вышла на знакомство со мной, из-за отца. КГБ был влиятельной организацией, и она, видимо, думала так: если втяну в «дело» мальчишку, отец наверняка его отмажет, а следовательно, и само дело будет закрыто. После колонии я вернулся в Измаил. Прошло какое-то время, и я снова стал популярным человеком в этом городе. Мою историю пересказывали, выставляя меня в виде несчастного мальчика, пострадавшего из-за большой любви. Я попал в самый лучший ресторанный оркестр. Вернулась слава, снова появились женщины. - А что же ваша любовь к Алене - прошла? - Алена вышла из колонии, мы встретились. Но чувства наши к тому моменту уже поостыли, время вылечило. Она потом что учудила: украла в ресторане из гардероба норковую шубу дочери городского судьи. - Отчаянная девушка! - Алена вообще по характеру, по натуре - жучка. Жучка - значит блатная. Она соблюдала законы преступного мира и всегда с гордостью говорила о себе: «Я воровка!» За шубу ее опять посадили, потом еще за что-то... В общей сложности у нее 5 или 6 судимостей было. Потом она вышла замуж, уехала в Америку. И мы с ней там встретились случайно. Я ехал на машине по Брайтону, смотрю: она стоит. В первую секунду меня как обожгло! Я вышел к ней, но она холодно бросила: «Привет...», и отвернулась. Потом была еще одна встреча в ресторане. Поговорили минут десять, и я понял, что от прежней Алены ничего не осталось. - А как вы в Америке оказались? - Из Измаила я уехал в Красноярск, там у меня был свой ресторанный оркестр, студия. Записал несколько своих альбомов. На дворе был уже конец 80-х. Однажды я встретился с парнем, который в то время прожил в Америке 4 года, поинтересовался у него, реально ли съездить в Америку. Он говорит: «А что тут нереального? Вызов я тебе сделаю, а дальше - ты сам». Я быстро оформил документы, купил билеты туда-обратно и поехал. Рассчитывал через неделю вернуться обратно. Прилетел в аэропорт Кеннеди, думаю: что же дальше делать? Языка не знаю, знакомых нет. А я слышал, что в Америке много русских таксистов. Подхожу на стоянку, вижу - менеджер стоит... Через две минуты я уже сидел в машине и рассказывал "нашему" таксисту свою историю. Он повез меня на Брайтон, к центральному продуктовому магазину. ...Дверь открыл немолодой мужчина с ярко выраженной еврейской внешностью, абсолютно пьяный. Посередине комнаты стоял огромный круглый стол, весь уставленный пустыми бутылками. Сема налил мне водки, выпили молча. Так продолжалось, наверное, полчаса. Затем Сема спросил: «Ты кто?» Я говорю: «Я Слава». «Понятно. Дальше?..» Я стал рассказывать ему, что я певец, приехал из Союза, что меня здесь никто не встретил. Сема выслушал и говорит: «Живи у меня, сколько хочешь». - Что же они вас к какому-то забулдыге определили? - Забулдыге?! Семен Степенский никогда забулды-гой не был! Когда-то он жил в Хмельницком, был зубным техником, владел подпольными зубопротезными клиниками. Оправляясь в Америку, он увозил с собой полмиллиона долларов! Открыл фабрики по производству кримплена, целыми партиями гнал продукцию в Россию. Стал настоящим миллионером и... спустил все за несколько недель в Атлантик-сити. Все - фабрики, огромнейший дом, машины - проиграл в карты. После этого от него ушла жена, увела детей, он остался один и сильно запил. В один из таких запоев я и попал к нему. ...Полтора месяца я жил у Семы как у близкого родственника. Когда он вышел из запоя и был в состоянии водить автомобиль, он познакомил меня с торговцем кассетами Наумом Призонтом. Оказалось, тот уже слышал мои записи, и они ему нравились. Он взялся продюсировать меня. Первая кассета, которую он выпустил там, хорошо разошлась, и мне предложили работу в Нью-Йорке по контракту в студии звукозаписи. Кроме того, я выступал там в одном из самых популярных ночных клубов. - Многие певцы потянулись из Америки обратно в Россию, говорят, здесь лучше платят. А что же вы? - Мне однажды позвонил известный продюсер, предложил контракт на серию гастрольных концертов, сумма которого в несколько раз превышала мой американский гонорар за несколько лет. Были и другие выгодные предложения. Но я вынужден был отказываться от них, условия моего контракта не позволяли. Но теперь контракт закончился, я приехал в Россию и уже здесь записал альбом «Эх, жизнь моя». - Кстати, Слава, это правда, что в Америке вы спасли от смерти нашего известного певца Александра Кальянова и даже, говорят, в этой переделке были сами ранены? - Однажды в том самом клубе, где я выступал, давал концерт Александр Кальянов. После его выступления разогретая виски публика стала выражать ему свои знаки внимания, а один из клиентов - видимо, обкуренный или нанюхавшийся чего-нибудь, особенно рьяно начал прорываться к Кальянову. Я уже хорошо знал нравы американской публики и стал защищать Сашу. И вдруг этот человек выхватил револьвер и стал целиться мне в спину. Спас швейцар. Он сбил руку с пистолетом, и пять пуль вошли мне в ногу. После этого я несколько месяцев пролежал в госпитале. /Мегаполис-экспресс, 30 июля 1997 г./ © "Northern Encyclopedia" 'lmpae.newkro.info', "request_uri"=>getenv('REQUEST_URI'))); print $lmpan->return_announcements(); ?>  |