| На главную страницу | Другие статьи о Северном |
|
НЕИЗВЕСТНЫЙ КОНЦЕРТ
...А вот была в моей бурной юности одна трагикомическая история, - как довелось однажды услышать совершенно уникальные записи Аркадия Северного, причем при обстоятельствах, можно сказать - и вовсе загадочных... Да только вот, - гадство такое! - о самих-то записях помню я очень мало! По очень простой причине... Ну, у каждого в жизни, наверное, были моменты, когда уже задним умом посмотришь... и за башку хватаешься: “Зачем, идиот, столько пил?!!” И не только тогда, когда в скверные истории влипал, а и потому, что пьяные мозги частенько просерали все самое интересное. По молодости я считал, что из подобных моментов в моей жизни самое вопиющее западло было такое: оказался с красивой девушкой, а наутро – полная стерильность в памяти... нет, всего и обидней, что не полная, – с того момента, как ее уже раздел... Действительно, засада. А теперь я об этом и думать забыл, - тоже мне, невидаль. Вот насчет тех записей, что в алкогольной амнезии растворились, действительно обидно. Правда, кое-чего я все-таки помню, и попытаюсь тут изложить; но сначала все же надо сказать, какой непонятный товарищ мне это прослушивание устроил. До того непонятный, что придется все это подробненько... Итак, июньским днем 1979 года, весь в счастии от начала своих студенческих каникул, сидел это я, и думал о всякой ерунде, – например, чего бы такого веселого натворить при своем вшивом оборотном капитале? Тут – дверной звонок ожил, ну, думаю, кто-то из товарищей уже изобрел. Да только парень на пороге оказался совсем незнакомый. -Здравствуйте, - говорит, - Могу ли я видеть Петрова Дмитрия?.. - Ну, я... - отвечаю, маленько в ситуацию не врубаясь, потому что компания наша хоть и была системой открытой, и товарищи мои могли послать до меня кого угодно, но только вежливые такие в наших кругах как-то не попадались. Но оказалось, что удивляюсь я еще рано, потому что парень такое понес, что хоть стул подставляй, чтоб на пол не рухнуть. В общем, вызвали его на днях повесткой в транспортную милицию Октябрьской железной дороги на Финляндский вокзал, потому что согласно протоколу от такого-то числа проезжал он в электричке без билета, и штраф платить отказался. А он, стало быть, никакого числа ни в какой электричке, ни с билетом, ни без билета не проезжал, а согласно протокола того же самого проезжал он еще и не один, а вторым там означен именно я – вот, и ФИО, и адрес... И интересно ему теперь знать, какая ж это б... из моих знакомых такую подлянку устроила? А мне захотелось узнать то же самое, потому что и я ни в каких таких электричках не катался, но, в отличие от него, и повестки не получал. Но раз он ко мне пришел с ФИО и адресом, значит, правда, - каких-то два гада нас так подставили. Как-то он сразу поверил, что я тут тоже жертва, и стали мы всех знакомых перебирать, чтоб общих вычислить. Да только никак ничего не сходилось... - Ладно, - говорит, - потом разберемся. Надо на Финбан ехать, разъяснить ситуацию. А времена тогда ведь такие были, что контролерам и впрямь не лень было протоколы составлять. Так что не особо я и удивился. Думаю, надо впрямь доказать, что я не верблюд, а то ведь потом забомбят телегами по месту учебы. Был бы постарше – сидел бы ровно, да повестки в сортир складывал, а тут чего-то задергался. Ну, поехали мы на Финбан. Парень этот, - Алексеем его звали, - бутылку мне показал. Вот, мол, везу, мало ли дать придется для отмазки. Я таких пузырей и не видел раньше, – вся черная – и стекло и этикетка. Настоящий португальский портвейн. Наверняка дороже штрафа за безбилетный проезд. Впрочем, это тоже понятно было, – как и я, не хотел он всяких телег и приключений на свою задницу. Тут и два портвейна отдашь. Теперь уж не помню, готовился ли я внутренне к разговору с транспортными ментами, или так, пофигизм изображал, только завершилось все в две секунды. Зашли мы в эту ментовку, а там сидит какой-то потомок Чингисхана в звании младшего лейтенанта; ну, изложили ему наше “дело”... Извлек он протокол, и аж обрадовался – контролер-то, что составлял, как раз тут! Сейчас и разберемся... Явился, стало быть, тут и гражданин контролер – дедунюшка, которому давно бы дома сидеть да о душе думать. Только глянул на нас, и зашамкал: “Не, не эти... Те - это... .А эти... Не те...”. Чучмек на протоколе чего-то нацарапал, и торжественно так говорит: - Вы свободны, товарищи... (Прям “На свободу с чистой совестью”). – Только с вашими знакомыми вы там разберитесь. Можете потом и заявление написать... Пообещали ему, что про всех напишем, и на волю вывалились. Душа, честно говоря, чирикает, а тут оказалось, что и “взятка” невостребованной осталась. - Ну, что? – говорит мой знакомый новый, - Отметим? Я б и не напрашивался на такую халяву, но раз сам предложил... Сели в каком-то скверу на задворках у запасных путей... Портвейн этот дорогущий мне ничуть лучше нашего не показался, но это неважно. Попытался я было возобновить расследование по вычислению наших общих знакомых-гадов, но Алексей как-то быстренько свел разговор на политику. Ну, этому я не удивился нисколько: Советскую власть поливать – тогда это самый распространенный салонный треп был. Я, грешный, этим и сам страдал,- благо, “фронду” поизображать ума-то немного надо, а за умного, глядишь, и прокатишь... Так что беседа себе полилась... да только пришлось мне скоро всю убогость своего “диссидентства” прочувствовать. У меня-то что за душой было? – антисоветские анекдотики, да вражьи голоса; а знакомец мой как пошел лепить про правозащитные движения, хельсинкскую группу, да самиздат... Я только сижу с разинутой варежкой, да поддакиваю. Раньше я про такие чудеса только по тем же “Голосам” и слыхал, а тут, нате - живой свидетель... Впору бы загордиться - с кем пью! - да вот тут-то чувство убогости и подоспело... Потому что стал Алексей меня спрашивать - а касаем ли я хоть как-то до того мира? чего хорошего знаю? А мне и ляпнуть нечего... Даже соврать опасаюсь, чтоб горбатого не сморозить. ...А ведь было б чего сказать - все бы, придурок, так ему и выложил. Эх, юность тупоголовая... До меня ведь только через несколько лет, когда Алексей этот и с горизонта давно уж исчез, стало доходить - не случайно все это было! А потом и знакомый один, чекист за пьянство изгнанный, подтвердил: сексот, и к бабке не ходи. То есть и не полноценный агент даже, а так, сам на чем-то заловленный, и подсылаемый... К таким дуракам, как я. Я ведь в ВУЗе родном на хорошем счету был, антисоветчину нес на каждом шагу от удали инфантильной; и наверняка уж, где надо, на карандаше сидел. Вот, наверное, и проверяли - просто язык-помело, или таки с кем-то да связан? Ведь так, частым бреднем, каждого болтуна протряхивая, да заодно подвербовывая, и выходили на самиздат и каналы доставки литературы из-за бугра. Масса лишней работы, - как тот же чекист сокрушался, - но ничего, людей для работы хватало. Притом, интеллигенция-то наша диссидентствующая уже при легком нажиме в подавляющем большинстве стучала, язык от усердия высунув. Со страха не жизни лишиться, или свободы, а самой паршивой ступеньки своей карьеры. Одно только чекиста того удивляло, – откуда весь этот детектив железнодорожный? С такими, как я, обычно у пивных ларьков знакомились. Я ж не известный диссидент, в самом деле, чтоб меня в такую сложную разработку брать... Наверное, как-то, сам не осознавая, ляпнул чего-то... а оказалось - государственную тайну. Типа того, что дорогой Леонид Ильич у нас – маразматик. Такого вот мне знакомого Бог сосватал... Вернее, язык мой собственный, с дурной головой. Бог-то как раз меня, дурака, хранил - потому что встречались мы с этим Алексеем еще несколько раз, и все на те же темы базарили; а он, видать, убедившись, что ни с кем я не связан, кроме как с коротковолновым диапазоном, интерес ко мне стремительно терял... Знакомых-гадов общих мы так и не вычислили, из его института я вообще никого не знал... Кстати, я уже и забыл, какой он ВУЗ своим местом учебы назвал, - электрическое что-то, не то ЛЭТИ, не то Бонч. Но все мне его удивить хотелось, - что, мол, и мы чего-то могем. Хорошо, что не сезон был на дворе, - каникулы; а то ведь и нашел бы какое-нибудь диссидентство, и побежал бы к товарищу этому с полными штанами радости и подробным рассказом... Так вот красиво чекисты лохов раскручивали. Да, а где же тут музыка и Северный? - сейчас будут... Встретились мы с этим субъектом политического сыска в очередной раз, пообщались за пивом, и как-то вдруг среди “судеб России” проскользнуло чего-то про блатную музыку. Ну, думаю, тут тебе не хельсинкская группа, тут уж я банковать буду. Потому как знаком я с первыми коллекционерами Питера, а у тебя, поди, кроме мешанины поганого качества, ничего нет... Не поленился я, заволок его к себе, да врубил... И что? – записи-то мои его и впрямь заинтересовали, а вот рассказы про коллекционерский мир, как уж я щеки не надувал, - не очень... Он хоть ни с кем оттуда знаком не был, и имен даже не знал, но всю механику этого дела, похоже, не хуже меня представлял. Теперь-то я понимаю, почему... Да и записи, что я сначала врубил, чтоб его удивить: Северный с диксилендом, и со “Встречей”, - знакомы ему оказались, разве что только качество оценил. Что ж делать? – “Четыре брата”, с которых я больше всего тащился, ему, значит, тем более известны... Гитарного, может? Одесские “циклы”, конечно, тоже всенародно популярны, но у меня они были в таком верхнем качестве, что и шарм терялся, который был в хрипатых и детонирующих... Впрочем, гитарное у меня еще кое-что было... И вот этим я его все же слегка охренеть заставил! Так, что он даже переписать напросился, с присказкой, - что ему, мол, как и мне, больше старенькое по душе... И похоже, - теперь вот вспоминаю, - что тут его и впрямь только музыка интересовала, без подоплек. Ну что ж, я не жадный, хоть сам за музычку и платил, но хорошему человеку – и так запишем... Приперся он на другой день ко мне с магнитофоном, - да не каким-нибудь, а с кассетником соньковским! Да вдруг, пока запись шла, и говорит - а вот есть на свете еще совсем старые записи, с аккордеоном. Я уши враз навострил, –знатоком же себя считал, до лучших коллекций допущенным, а тут нате - про такое я ни у одного коллекционера не слышал. – Какие на фиг старые, - думаю, - точняк, или “Альбиносы”, или вообще есенинщина с Вронским из “Черноморской чайки”, какая-нибудь двадцатая копия, вот и стала “старой”. - Выкладай!, - говорю, а он и не упирается. - Сходим, - говорит, - через пару дней к товарищу этому, послушаешь... Я за эту пару дней аж извелся. А вдруг и впрямь не “Чайка”? Во удивлю-то корифея своего знакомого, Виктора Ивановича! Глядишь, меня и посерьезней воспринимать будут; а то ведь все так: ходит пацан какой-то за записями, и хрен с ним, лишь бы деньги платил... а вот еще и с вопросами лезет... И ведь что интересно – я и тогда от него, Алексея этого, меньше всего ожидал, что какие-то находки в блатных записях совершу; а уж теперь, задним числом, когда уже въехал, что это за хрен с бугра был... Загадка сплошная! Потому и расписывал так подробно наше знакомство, чтоб понятна стала степень моего обалдения, когда записи и впрямь оказались неизвестными! Впрочем, я вперед забегаю. А начался тот поход за записями вовсе примитивно – встретились у метро “Площадь Восстания” в 11 часов утра, выяснили, что оба вчера вечер весело провели... Значит, путь наш один - в пивняк на углу Маяковского, был там такой, безымянненький... И естественно, он закрыт оказался. Пивных ларьков поблизости не наблюдалось, на Жуковского тащиться, понятно, влом; бутылочное пиво – теплое и дорогое... и не придумали мы лучшего, чем портвейну взять – родного на этот раз, типа “Агдама”. Как там Майк Науменко потом пел – “Кто хлещет в жару портвейн?”, - вот именно... Бутылки, конечно, мало показалось, но денег было уже – ерунда какая-то; значит, все равно бутылочного пива не миновать. Пиво на вино – сами понимаете, вещь... Попили, прикосели, и пошли. Впрочем, это все я еще хорошо помню. Завалились в тот двор, где кинотеатр “Колизей”, прошли мимо него... Я и не подозревал, что там за “Колизеем” такой двор – ущелье целое! Даже не проходняк классический – прошли пару колодцев, а дальше попали во что-то типа пространства внутриквартального, слева не то гаражи, не то конюшни бывшие, справа - стена бетонная, а за ней руины какие-то. Такое впечатление, что еще с блокады не разобранные. Но толком я их разглядеть не успел, пролезли мы через пролом в другой стене, и оказались опять в темном питерском дворе, кругом всякие флигеля, флигелечки, сараи... Мрак! Но мы безобразие это мимо прошли и заскочили уже, наконец, в парадняк – угловой такой, весь мочой провонявший – по классике. Поднялись на какой-то там этаж... И квартира классической оказалась – узкие окна в упор на соседний брандмауэр, так что в летний полдень электричество жгут, коридор забит хрен знает чем, только что не гробами. Мэн, что нам дверь открыл, серый такой оказался, невзрачный, лет тридцати на вид, не больше. Но Алексей его почему-то Степаном Сергеевичем представил, и сам обращался так же. Я и пару слов сказать не успел, а он уж бутылку вытаскивает. Водка “Русская”, по 4 рубля 42 копейки, что ж еще? Именно ее к уже выпитому и не хватало... А если учесть, что я тогда водку пить вообще только учился... После стакана, однако, Сергеевич этот все же к магнитофону полез. Магнитофон-то я хорошо запомнил – ни до, ни после ничего и близкого не попадалось, даже в справочниках. В пятидесятые корпуса делали из полированного дерева, с золотом и парчовой тряпкой на динамике; в шестидесятых на цветную пластмассу и обтекаемые формы перешли, а этот как из военного фильма был – металлический корпус шарового цвета, со всех сторон решетки-жалюзи, как на трансформаторной будке. Черные ручки и тумблеры примитивные, и все. Даже надписи все потерты. Тут, наверное, водка уже хорошо в мозги заползла, потому что должен же я был спросить его – что это за система? - Не помню... А дальше и того меньше помню, что всего и обиднее. Сначала Северный что-то там под гитару пел, я еще обрадовался – незнакомое! А потом другая запись пошла, не очень правда, качественная, с гитарой и аккордеоном. Тут я, как ни был пьян, сразу понял – не “Чайка”. Какой-то классический блат. Правда, песни с трудом вспоминаю, только стилистику, - вроде бы, тюремные, а не “одесские”. Потом, кажется, между песен базары пошли, и этому я еще удивиться успел- никак, сценарный концерт? ... А потом... потом вторая бутылка появилась. Правда вырубился я не сразу, и помнил еще, что запись та длинной была; потом этот Степа Сергеич катушку менял, опять пошел гитарный с базарами, вроде как не знакомый... Да я уж и в песни не врубался, только радовался... как идиот... Вот, можете смеяться, а ради этих нескольких строчек я все россказни и разводил. Больше о той музыке Северного, которую я потом ни у кого больше не слыхал, мне и добавить нечего. И о компании этой странной – тоже. Я и не помню, как до дому добрался, а Алексей этот напрочь пропал, и больше мне никогда не звонил... А сам я его вызвонить и не мог – без телефона он жил, бедняга... а скорее, просто давать его не хотел. Мне он только сказал, что обитает где-то у черта на рогах, в Веселом поселке. Ждал я, ждал, потом сам в тот двор за “Колизей” сунулся – и ни хрена не не нашел. Вроде бы все катакомбы облазил, насквозь до самых Жуковского и Маяковского, да все казалось – не тот парадняк. Только мочой во всех несло одинаково. Ломиться ж подряд не решился как-то... Теперь, с высоты лет прожитых, и информации нарытой, могу только две версии выдать. Или я до того допился, что Северного с кем-то попутал? – но трудно такой тяжелый галлюциноз вообразить, все же я тогда Северным уже несколько лет всерьез занимался. Да и не слыхал никогда, чтоб в те годы кто-то пел с похожей манерой. Или... это все-таки был тот загадочный концерт 60-х годов, с музыкантами из конторы Богословского - Тайгина, который и Маклаков, и Кингисепп считали не только утраченным, а и в реальности его, вроде бы, сомневались... И где ж я его услышал! Что это был за кадр – Степан Сергеевич? и почему меня к нему нештатный сексот КГБ притащил? Откуда у них взялся этот Северный, и зачем он вообще им? Или тут вообще - чекистов мое воображение придумало? а Алексею, не приведи Господи, кирпич на башку упал, вот он и исчез?.. Когда-то я крепко над этим башку ломал, а теперь уж стараюсь не умствовать. Тут и свихнуться недолго. Так что я просто тут изложил, чего помнил. Читай, народ, - может, кому-то здесь попадется нечто знакомое? Будем тогда этот детектив додалбливать... © Дмитрий Петров, 2002 г. http://www.blat.dp.ua/bs-dp.htm © "Northern Encyclopedia" 'lmpae.newkro.info', "request_uri"=>getenv('REQUEST_URI'))); print $lmpan->return_announcements(); ?>  |